Борис Дмитриевич Клементьев родился в Москве. Ученик народного художника СССР И.С. Глазунова, окончил Российскую Академию Живописи, Ваяния и Зодчества, выпускник исторического факультета МГУ им. Ломоносова.
Борис Клементьев - член союза художников России, член международной ассоциации искусствоведов и художественных критиков, член американской ассоциации портретистов, член-корреспондент РАЕН.
Имя Бориса Клементьева вошло в каталог высших котировок мировых художников «MAYER». Работы мастера продаются на известнейших мировых аукционах – Druot в Париже, Nicholson в Великобритании, Duran в Испании. Картины живописца украшают государственные правительственные учреждения, пользуются спросом у российских и европейских коллекционеров, находятся в отечественных и зарубежных музеях.
Мне не раз доводилось бывать в мастерских больших художников. При этом всегда удивлялся «порядку», царящему на творческой кухне мастеров кисти. Для меня остается загадкой, каким образом в помещениях, остро пахнущих красками, где всегда все вверх тормашками, рождаются сказочной красоты пейзажи, наполненные светом натюрморты, потрясающие жизненной правдивостью портреты.
Мастерская художника Бориса Клементьева не исключение. В центре помещения баррикады из стульев и мольбертов. К стене приткнулся древний кожаный диван. Повсюду засохшие кисти, предметы глубокой старины: иконы, светильники, гравюры, мундиры. Но правят бал здесь дивные холсты.
Savills: Борис Дмитриевич, художники обладают способностью создавать свой особенный мир и делиться этим миром с окружающими. Они умеют превращать обычные вещи в нечто удивительное, рожденное их воображением. Откуда и как появляется это умение?
Борис Клементьев: С детства я был повенчан с искусством. Меня всегда окружала красота древней столицы. Я потомственный москвич, жил с родителями в доходном доме нач. XX в. на улице Неждановой, ныне - Брюсов переулок. Напротив нашего дома располагался храм Воскресения Словущего на Успенском Вражке. Неподалеку - Московская консерватория, куда меня часто водили слушать концерты классической музыки.
Сколько себя помню, всегда хотел стать художником. Рисовал с младых ногтей. Рядом находился Дом композиторов, где жили многие выдающиеся музыканты и артисты. Это звучит неправдоподобно, но уже в 10 лет сделал первый неплохой портрет своей одноклассницы, юной балерины Нади Тимофеевой. Сейчас она возглавляет труппу «Иерусалимского балета». Мы дружили с семьей Рындиных, наследниками творчества народного художника РСФСР В. Ф. Рындина, где я вдохновлялся творчеством великого живописца русского театра. Рядом с нашим старинным домом находился Дом художников, откуда из панорамных окон мастерской нашей знакомой известной художницы Татьяны Назаренко открывался прекрасный вид на Кремль и старую Москву.
Savills: В семье, наверное, были художники?
Борис Клементьев: Нет, я происхожу из профессорской семьи. Учился в хорошей английской спецшколе. Но родители коллекционировали альбомы по русскому искусству, и я с удовольствием их перелистывал. С тех пор влюблен в Айвазовского и Репина, Кустодиева и Серова. А еще на стенах нашей квартиры висели 3 разноплановые, но весьма выразительные работы настоящих мастеров живописи: этюд к картине «Парижское кафе» Репина, пейзаж Лагорио и картина «Юдифь с головой Олоферна» неизвестного западноевропейского художника. Позже они, увы, в сложные годы были проданы через антикварный магазин. Но вместе с тем, все это вместе взятое, возбуждало мой интерес к искусству. Вот родители и отвели меня в Детскую художественную школу № 1 на Пречистенке. Вокруг располагались мои любимые переулки, которые были полны архитектурных шедевров. Теперь в интерьерах многих особняков этого района мне довелось побывать, рисуя в знак дружбы портреты послов зарубежных стран.
Savills: Мне нравится сравнение картины со своеобразной замочной скважиной, сквозь которую можно увидеть душу художника. Судя по вашим работам, душа Бориса Клементьева одновременно любящая и чуткая, возвышенная и смиренная, пылкая и контрастная… Не отсюда ли и жанровое разнообразие в вашем творчестве: портреты, натюрморты, пейзажи. Реализм соседствует с импрессионизмом, искусство пастели мирно уживается с графикой.
Борис Клементьев: Для любого художника начиная с эпохи Возрождения и пейзаж, и портрет, и историческая картина – это жанры, которые по-разному позволяют мастеру выразить свое внутренне содержание, поделиться собственными мыслями по тому или иному поводу. С удовольствием работаю и в разных техниках живописи и графики, выбирая каждую, исходя из художественной задачи будущей работы.
Обычный натюрморт может быть очень говорящим. У меня есть целый ряд таких натюрмортов, которые я называю историческими. Представьте себе – на столе лежит пенсионная книжка, рядом медаль ветерана, бутылочка валидола, фотография военного времени. Благодаря этим предметам возникает образ жизни пожилого человека, целой эпохи.
Обычный натюрморт может быть очень говорящим. У меня есть целый ряд таких натюрмортов, которые я называю историческими.
Или взять пейзажи. Говоря словами Тютчева – это не слепок, не бездушный лик природы. У пейзажа всегда есть настроение, внутренняя мысль. Вспомните хотя бы «Золотую осень» Левитана. Люблю работу на пленэре в Звенигороде, Малых Вяземах. С великим удовольствием посещаю пушкинские места, подмосковные усадьбы, Золотое кольцо и русский север. Только на свежем воздухе ощущаешь гармоничную связь архитектуры и природы. Люблю, когда здания и иные сооружения гармонично вписываются в ландшафт, а не являются чужеродными космическими объектами.
У меня особое отношение к портрету. В первую очередь, здесь требуется не сухое фотографическое сходство с человеком, а передача его жизни и характера. Мне приходилось писать портреты разных выдающихся людей. Это композиторы Георгий Свиридов и Евгений Дога, мне позировали мастер балета Владимир Васильев и режиссер Владимир Краснопольский, многие политические деятели, министры, предприниматели, очень красивые женщины, милейшие дети. При этом меня всегда поражали удивительная пластика лица, фигуры, их гармоничная образная выразительность и сообразность внутреннему миру человека. Каждый человек - это целая планета, и я стараюсь, чтобы изображение на моей картине отражало его духовный мир.
Что касается импрессионизма. Им «переболели» едва ли не все русские живописцы рубежа XIX–XX в.в. Константин Коровин писал, что стремится передать «трепет и шум листьев», «ноты-звуки природы, света, солнца». Серов, Репин с воодушевлением воспринимали стремление к живому цвету, т.е. цвету от натуры. Не вымученному где-то в мастерской, а взятому из самой жизни. Изучение и использование этого стиля раскрепощает кисть, обогащает палитру художника.
Savills: Архитектурная тема любима многими художниками. Насколько близки Вам городские пейзажи, есть ли любимые уголки в Москве, где обитает ваше вдохновенье?
Борис Клементьев: Реальная жизнь: моя семья, творчество, общение с людьми, любимый город – вот область моего вдохновения. Архитектура - это не просто строительство, а искусство создания художественно осмысленного пространства. Нам, москвичам, повезло с историческим окружением. Особая любовь у меня к Замоскворечью, Остоженке, Пречистенке, Арбату, Патриаршим прудам, Тверскому району. Мне дороги и древние белокаменные палаты, московские храмы, изящные старинные особняки и масштабные доходные дома. Они словно разговаривают со мной из той эпохи, дают пищу для размышлений.
Savills: Ваше пристрастие к историческому прошлому понятно. Преданья старины глубокой всегда вдохновляли художников. Интересно знать, как Вы оцениваете создание современной среды обитания.
Борис Клементьев: Исторические стили рубежа 19-20 в.в. сменились разнообразным конструктивизмом. Затем нельзя не отметить «сталинский ампир» - стиль побед советской империи и одновременно лакированная витрина тоталитарной державы. С «оттепелью» приходит эпоха массового жилого строительства. Понятно, что оно в основном было достаточно безлико, но замечу: для своего времени это было решением жилищного вопроса. Определенная романтика присутствовала в новостройках московских Черемушек, Ясенева, Чертанова, но вся красота здесь заключалась не в плоских фасадах, а скорее в масштабности градостроительного замысла и в тех людях, которые жили в этих квартирах, которые наполняли их интерьеры и дворы определенным содержанием.
Считаю, что с 90-х г.г. архитектура широкомасштабного строительства в столице значительно продвинулась вперед. Стала разнообразнее цветовая гамма фасадов, во многих домах возродились эркеры, увеличились подъезды. Появились такие понятия, как квартиры комфорт, бизнес-класса, элитное жилье. Активно входит в нашу жизнь система апартаментов. Причем, заметьте, все это уже было в истории отечественного градостроительства. Яркий тому пример самое красивое дореволюционное строение Москвы - доходный дом страхового общества «Россия» на Сретенке. В комплексе зданий была устроена система очистки и подачи в помещения свежего воздуха. Бесперебойное электроснабжение обеспечивала собственная электростанция. Для автономного водоснабжения была пробурена артезианская скважина. В доме имелись электрические лифты и прачечная для жильцов. Многие верхние квартиры располагали стеклянными потолками, что особенно ценилось художниками. Почти нынешнее элитное жилье!
Конечно, в современных домах вы найдете новые коммуникации и инженерные системы. Сейчас в Москве и Санкт-Петербурге, других федеральных центрах активно формируется рынок недвижимости для людей с высоким и средним достатком. Мне приятно видеть многие работы современных профессиональных зодчих - сколь разнообразны стали архитектурные решения - от хай-тека до талантливого переосмысления исторических стилей.
Предложения на рынке многообразны, что называется, на все вкусы.
Главный признак премиальной недвижимости, на мой взгляд, это, в первую очередь, удачная локация. Это может быть историческое окружение, пешая доступность музеев, театров, реки и центра города или особая экологическая привлекательность новых ЖК в окружении больших лесопарковых зон. И, конечно, где бы не размещался элитный дом, он всегда должен иметь свою «изюминку»: особый комфорт, высокий уровень безопасности, современное инженерное оснащение, стильный дизайн.
Отрадно, что сегодня мы встречаем примеры грамотной реконструкции дореволюционных построек, где сохранен и исторический фасад здания, и воплощен в жизнь авторский архитектурный проект. Это часто дома для самых взыскательных покупателей. Раньше такие постройки мне доводилось наблюдать в Австрии, Великобритании, а теперь они есть у нас. Создается немало достойных полнофункциональных комплексов с уникальной архитектурой, ландшафтом и всей инфраструктурой по принципу «город в городе».
Savills: Вопрос в завершение нашей встречи. Когда у Пикассо спросили, почему он не украшает свой дом своими же картинами, он ответил: "Они мне не по карману!" Ваш дом украшают ваши картины?
Борис Клементьев: Дома у меня висят портреты моих детей и жены. Радует и то, что мои картины давно уже по карману только серьезно состоявшимся людям.
Беседовал Николай Тарасенко